Война апреля 2016 г. стала следствием стремления нынешнего руководства Армении и карабахских сепаратистов навязать Азербайджану «нулевой вариант». То есть, оставить его ни с чем, сохранять нынешнее состояние, рассчитывая на то, что в конце концов оно будет принято на международном уровне. Это довольно беспечный и рискованный подход. Ведь Азербайджан обладает гораздо большими возможностями для реализации силового сценария решения карабахского вопроса. Да и внешние по отношению к региону силы больше не стремятся, как некогда, вмешиваться в Карабахский конфликт для своих целей и препятствовать Баку.


Ползучая легитимизация нынешнего состояния

В любом случае, не масштабы смещения линии фронта и площадь освобожденной территории определяют результат войны 2016 г, а выведение конфликта из застойного состояния. В результате, конфликт актуализировался, вновь вернулся в международную политику. И даже если пока Азербайджан все еще нередко остается неуслышанным в изложении своей позиции, эта актуализация проблемы может быть началом для донесения азербайджанского видения карабахской проблемы до международного сообщества.

Вообще в комментариях по поводу событий апреля 2016 г. зачастую подспудно присутствует обвинение, мол, азербайджанская сторона трансформировала конфликт в «горячий». Но сохранение конфликта в «замороженном» состоянии в отсутствие содержательных переговоров объективно работает на победу армянского националистического проекта экспансии если не полностью, то по большей части. Ведь все существующее с течением времени имеет тенденцию казаться все более разумным и легитимным. Оккупация и территориальная экспансия не исключение. Для армянского националистического проекта территориальной экспансии важно, чтобы ничего существенного не происходило, и шло время.

Внешние силы в Карабахском конфликте: сейчас и тогда

Война и время, прошедшее после нее, также практически показали, чем чреваты действия, направленные на восстановление территориальной целостности Азербайджана. И стало ясно, что «вписываться» за реализацию мечты определенных армянских экстремистов никто не жаждет. И даже эксплуатировать последних никому из серьезных международных игроков сейчас неинтересно.

Запад, Россия и соседние государства, конечно, не приветствовали в 2016 г. связанную с войной дестабилизацию, но не более того. Отношения Азербайджана практически со всеми существенными региональными и глобальными игроками после войны 2016 г. лишь продолжали успешно развиваться.

Даже участие Республики Армения в пророссийских альянсах не дало ей ничего, а ОДКБ просто устранилась от этого конфликта, полагая нецелесообразным поддерживать экспансионизм. А как же поставка из России Армении, после войны, осенью 2016 г. тактического ракетного комплекса «Искандер»? Может ли этот факт подтверждать российскую поддержку Армении в контексте карабахской проблемы?

Та история выглядит слишком мутно, чтобы о чем-то вообще свидетельствовать. С российской стороны подтверждения поставки так и не появилось, хотя прошло немало времени и российскому ВПК имело смысл заявить об успешной сделке. Представленные некоторыми СМИ, в частности, «Ведомостями», отговорки, мол сделка шла не через «Рособоронэкспорт», а по линии ОДКБ, не убеждают. Дело в том, что именно через ОДКБ Москва вооружения поставлять в последние годы отказывалась, даже для КСОР. А если такие поставки и были, то за счет национальных бюджетов, писала «Независимая газета» в августе.

Есть и другие подозрительные моменты. Дело в том, что Москва отказалась поставлять «Искандеры» своему куда более близкому чем Армения союзнику, Беларуси, хотя последняя на протяжении почти десяти лет именно их у Кремля и просила, чтобы усилить белорусскую армию, прикрывающую не просто Россию, а сам московский регион, «Искандерами». В конце концов Россия предложила в позапрошлом году Минску прислать, наконец, «Искандеры». Под российским командованием. Минск отказался, и решил продолжить разработку собственного ракетного вооружения. В общем, на каких условиях «Искандеры» появились у Еревана широкая общественность пока не знает, но белорусский прецедент заставляет задуматься.

И последнее, но не менее важное обстоятельство – непреложным фактом является то, что серьезных стабильных поставок российских вооружений Армении не было, нет и не предвидится. И недавний 100-миллионный российский кредит под закупку Ереваном вооружений не изменит фантастического отставания военных возможностей армянской стороны по сравнению с Азербайджаном. Потому что это — все, что есть у армянской стороны, ведь из других источников армянская армия почти не перевооружается.

Иными словами, и нынешнее правительство Армении, и карабахские сепаратисты вряд ли могут мобилизовать некую международную поддержку сами по себе, в том числе из России. Ситуация скорее напоминает то, как некогда германский канцлер Отто фон Бисмарк ответил на призывы вмешаться в балканские войны, заметив, что все Балканы, на его взгляд, «не стоят костей одного померанского гренадера». Так вот и Запад, и Россия вряд ли готовы вкладываться в фантазии о «Великой Армении». Даже из вполне циничных соображений, ибо в отличие даже от соседнего «Великого Курдистана», в этом проекте нефтегазовых или аналогичных по важности интересов у них нет. А потому, разумная, максимально гуманная и избегающая кровопролития, но готовая к силовым акциям политика Баку по восстановлению территориальной целостности Азербайджана вполне может быть результативной и не вызвать противодействия глобальных игроков.

Кто-то возразит, а как же события в конце 80-х и начале 90-х? Тогда-то конфликт и войну развязали явно не просто некоторые недовольные жители Нагорно-Карабахской Автономной Области Азербайджанской ССР, а куда больше именно внешние акторы. Но, во-первых, сегодняшний Азербайджан – это совсем иное государство во всех отношениях. Способное централизованно и эффективно мобилизовать всю страну, обладающее современной армией, и имеющее куда лучшие отношения с соседями и, пожалуй, всеми основными глобальными центрами силы.

Во-вторых, Карабахский конфликт, конечно, не разгорелся бы до такой степени, если бы не внешние по отношению к нему силы. Но тогда, в самом начале, с одной стороны, было много готовых поджечь Карабах не ради него самого, а чтобы оттуда тлеть начал сам СССР. С другой стороны, группировка Горбачева во власти сводила свои счета со своими оппонентами в руководстве республик, да и в самой Москве, в том числе и жонглируя конфликтами в национальных республиках. Карабахское движение в Армении тоже было «в поддержку перестройки», как и множество других таких объединений по всему Союзу.

Отсюда, кстати, и вся та противоречивость действий горбачевского руководства, которое боролось за власть, а потому поддерживало то одну, то другую сторону. Ведь иначе как по меньшей мере благоприятным отношением, если не участием тогдашних властей, причем вовсе не местного уровня, объяснить, как на ровном месте, при совсем еще не развалившей советской власти, в Армянской ССР в течение недель организовывались громадные акции, парализовывалась миллионная армянская столица, велась экстремистская националистическая пропаганда просто невозможно. А руководили этим порой люди, вроде Игоря Мурадяна, даже не умеющие говорить по-армянски и уже через десять лет после того начавшие писать о евразийстве в содружестве с Дугиным.

Сейчас Карабахский конфликт для этих внешних сил уже не связан с прежними глобальными расчетами развала СССР или борьбы внутри партийно-советской номенклатуры. Остались, конечно, радикальные националистические круги в армянской диаспоре, которые по-прежнему поддерживают карабахский проект. Но это – мизер по сравнению с вышеупомянутыми могущественными внешними силами, действовавшими в начале конфликта.

Военная осторожность

Безусловно, ничего вечного нет, все может измениться, в том числе отношение международного сообщества к Карабахскому конфликту. Но, как показали события 2016 г., азербайджанское руководство осознает это и избегает радикальных подходов, которые приведут к кровопролитию и могут оттолкнуть международное сообщество, и создать непреодолимые препятствия для восстановления добрососедства в регионе. Баку невозможно обвинить в авантюризме. Азербайджан, в силу гуманистического подхода, по возможности старается избежать масштабной войны, чтобы избежать человеческих жертв. Хотя теоретически давно мог бы последовать примеру хорватского руководства, внезапным ударом захватившего свой «карабах», Восточную Славонию. С соответствующей ценой, в том числе в виде возникшей между народами враждебности, которую придется расхлебывать многим поколениям.

В то же время, азербайджанское руководство, судя по всему, стремится решать конфликт, возвращая его в русло отношений с армянскими соседями и избегая расширения круга третьих сторон, заинтересованных в том, чтобы воспользоваться карабахской проблемой для неких своих целей. Этому способствуют положительные отношения со странами региона, в том числе с северными и южными соседями, которые когда-то сыграли неоднозначную роль в карабахской войне. Действительно, без третьих сторон, именно на уровне двусторонних отношений, Азербайджан имеет максимальные шансы освободить свои земли.

Много раз повторенное кажется правдой

Все вышесказанное, конечно, не отменяет той реальности, что на уровне СМИ, лоббирования, продвижения определенного дискурса в академической среде армянские националистические круги добились результатов. Сформированный ими дискурс поразительно устойчив. Его основные догматы стали своеобразными рамками, из которых трудно оказывается выбрать даже тем авторам, которые несомненно пытаются избежать предвзятости в пользу армянского этнического национализма. И освещение войны 2016 г. в иностранной печати вновь это засвидетельствовало.

Примеры долго искать не приходится. Вот, исследование фактической «фабрики мыслей» британского правительства, «Chatham House», рассказывает об «армянском продвижении на де-юре азербайджанские территории за пределами Нагорного Карабаха» (Laurence Broers, The Nagorny Karabakh Conflict: Defaulting to War, Russia and Eurasia Programme, July 2016, p. 3.) Т.е., здесь, буквально в одном предложении, присутствует двусмысленность и в отношении Нагорного Карабаха, и в отношении действий армянских радикальных националистов. Вдобавок, еще и другие оккупированные армянскими военными районы тоже объявляются азербайджанскими «де-юре», при этом создается впечатление неопределенности относительно того, а что же в этих районах фактически. Неосведомленный читатель, коих на Западе множество, вполне может предположить, что на самом деле население там неазербайджанское или существует еще какая-то неоднозначность, позволяющая поставить под вопрос обоснованность азербайджанского суверенитета над ними.

***
Одним словом, война апреля 2016 г. не решила карабахской проблемы, но указала на возможность и пути восстановления территориальной целостности Азербайджана. Это не будет простым делом. Но выйти из застоя вообще без применения силы, увы, вряд ли получится. Главное, что нынешнее азербайджанское правительство демонстрирует понимание основных сдерживающих факторов и это может обеспечить восстановление территориальной целостности, мира и сотрудничества в регионе.

Сергей Богдан, белорусский аналитик, сотрудник Центра Острогорского (Минск-Лондон), специально для Armiya.az Oxu24.com